Вы знаете Дмитрия Губерниева почти со всех сторон: его путь на ТВ (после работы в казино), увлечение историей, музыкой и театром, юность в гребле, любовь к 9 мая, фанатизм в ЗОЖе…
А теперь – на старте олимпийского сезона – мы поговорили с главным спортивным комментатором о самом актуальном: его врагах, тревогах и внутренних демонах.
***
– Мне западло, как говорили в моем дворе. Из великого спортсмена, мужчины, который был гордостью страны, он превратился в абсолютно нерукопожатного персонажа. Для меня он потерял человеческий облик.
– Это накапливалось по капле. Лишняя соломинка верблюду горб ломает.
– Помогал ему – как я думал на тот момент.
– Нет. Он фуфло и, как по классике, жалкая ничтожная личность.
– В Минске на чемпионате Европы-2020. Я проходил мимо, но они же все отводят глаза. Он лжец, непорядочный человек, ненавидит Россию. Я отдаю ему должное как величайшему спортсмену, но…
– Давайте скажем так: я доверяю Вольфгангу Пихлеру, который тренировал Зайцеву. У меня нет причин сомневаться. У меня к Вольфгангу дохрена вопросов как к тренеру сборной, но нет причин не верить ему и Ольге в вопросе допинга. Я предполагаю, что Зайцева стала заложницей ситуации «лес рубят – щепки летят». Я не считаю ее допингисткой.
– Да. Это мое мнение.
– Мы при нем ничего не выиграли, прекратите! Вы чего себя обманываете? Он переоценил свои возможности тренера – на момент работы со сборной России он не обладал должной квалификацией. Потом он многое пересмотрел, когда начал работать со шведами – и там блестяще себя проявил.
В защиту Вольфганга скажу, что в его работу в России вмешались наши допинговые следы – это безусловно. В том смысле, что до него ситуация с допингом была чудовищной, и понятно, что рушились некие методические устои. По-русски говоря, люди ##### не делали.
Допустим, Зайцева все-таки допингистка. Я задавал вопрос иностранным партнером: почему тогда тренер допингистов Пихлер поехал на Олимпиаду-2018? Всем нашим было нельзя, а ему можно. Если он несет ответственность за якобы допинг, то это двойные стандарты. Мы официально лишены медали Сочи – и значит, Пихлер тренер допингистов? Я в это не верю и не считаю, что команда втайне от него ширялась, нюхала, кололась.
Это было практически исключено, и Вольфганг это прекрасно понимает. Но если отбросить все это, то получится, что Пихлер – тренер допингистов. Были какие-то санкции к нему? Нет.
– Я не хочу это озвучивать. Нам так или иначе продолжать жить и работать. Не скажу, что вместе, но и точно не порознь.
Я буду комментировать лыжи, она будет возглавлять федерацию. Она молодец, что не пошла в Госдуму. Это на самом деле поступок – она пригодится там, где пригодится. С моей точки зрения, Вяльбе принесет больше пользы не как депутат, а как руководитель федерации. Но это не отменяет того, что у меня к ней вопросов очень много.
– Я достаточно задавал их ей. Мне до сих пор интересно узнать, почему она уехала с того самого марафона – последней гонки ЧМ-2021? Случилась ситуация Большунова и Клэбо, и после гонки присутствие Елены Вальерьевны было жизненно необходимо.
Она в любом случае молодец, пытается двигать наши лыжи вперед. У нас длинный совместный путь, который продолжается: за многие годы было достаточно ситуацией, когда мы друг другу протягивали руки. Я к ней подходил, протянул ей руку – она ее через минуту пожала, после чего начала предъявлять какие-то претензии. С моей точки зрения это странно, но это ее дело. Неважно, какие у нас взаимоотношения – мы продолжим вместе работать. Я ничего не имею против нее; пользуясь случаем, приглашаю ее во все наши эфиры. С ней интересно, это факт.
Мне кажется, Елене Валерьевне нужно просто признать: спорт – это индустрия развлечений для людей. Тяжелейший труд, да – для Вяльбе, тренеров, смазчиков, Большунова… Но для людей это шоу. Пока наши руководители это не поймут, лыжные гонки будут собирать рейтинг, который уступает программе «Привет, Андрей!»
Большунов это, кстати, понял. После сезона ему грамотные люди подсказали: тут Ургант, тут Comedy Club, тут еще что-то – это капитализация спортсмена. Хотя в ответ на вопрос про меня он сказал: я не пойду на шоу к Губерниеву. На какое еще шоу? У меня нет никакого шоу.
Но вообще, бедным лыжникам не позавидуешь, потому что они между молотом и наковальней: не все могут открыто сказать, что они ко мне нормально относятся, хотя я знаю, что 95% команды – да.
– Это дает возможность весело отвечать вслед, только и всего. Люди думают, что у меня подгорает. У меня давно ничего не подгорает, я взрослый мужик! Но это дает возможность, отталкиваясь от этих фраз, говорить какие-то вещи.
– Я все знаю про Анфису Анатольевну. Она мне не настолько интересна в данной ситуации, чтобы я сильно обращал внимание. На тот момент она сказала полную ерунду, а я знаю, что ко мне прислушиваются – поэтому надо было расставлять точки на ё.
Я к ней отношусь с уважением как к спортсменке. Прекрасно понимаю, что высказывания, которые она себе позволяет… Мы же знаем, как она один раз приехала ко мне на эфир и не смогла дойти до студии – устала. Я это видел собственными глазами. Поэтому в каком состоянии усталости она все это говорит, нужно спросить у нее.
– Я посмотрел выпуски «Ледникового периода». Алина прибавила, но все-таки ей нужен серьезный раздражитель рядом. Работа в эфире должна быть уютной, но и требовательной. Леха Ягудин – хороший ведущий, но они с Алиной коллеги. А чтобы человек резко прибавлял, нужен мощнейший пример рядом.
Но я не могу помочь, поскольку работаю на канале «Россия» и на «Матче». Одна из моих самых блестящих партнерш – Яна Чурикова, но мы с ней почти никогда не работаем вместе на эфирных мероприятиях, потому что она лицо Первого, а я лицо «России». Это происходит на корпоративах – у нас общий директор, а также на сверхважных, державных историях.
Возвращаясь к Загитовой. Светлана Макарова – человек, который мог бы Алину реально научить – ушла из жизни летом. Я сижу на системе Станиславского или Михаила Чехова, тоже могу научить ведущего быть более профессиональным – и с точки зрения техники речи и с точки зрения работы в кадре.
– Помог бы с удовольствием.
– Конечно. С Алины Загитовой деньги брать?
– Как сотрудник я не буду отвечать на этот вопрос, он не ко мне. Как зрителю мне недостает фигурного катания. Сани, скелетон, бобы. Мне сложно оценивать политику канала, я говорю как болельщик: мне спорта мало не бывает.
– Я комментировал на Eurosport – с экспертами, с Бестемьяновой, если говорить про великих. Но вообще, вопрос из серии: прокомментировал бы я футбол? А зачем? Мне хватает работы. Еще и вот это комментировать?
Погружаться в новый вид спорта… Перед «Звездным льдом» я приперся к Чайковской, с которой мы друзья. Говорю: Еленочка Анатольевна, расскажи, чем сальхов отличается от риттбергера. Она начала рассказывать и показывать, я все записывал. А потом комментировал, как катается Пьер Нарцисс – и понял, что если начну рассказывать про сальхов в исполнении Пьера, то это путь в тупик. И комментировал немного по-другому.
– Первую еженедельную программу провел еще в 1998-м. Я в программе «Громко» выступаю как соавтор, у меня великолепный шеф-редактор Кирилл Арбеков, мастер художественного слова, мы работаем вдвоем, плюс над нами Олег Полунин.
Тот самый, который пришел с «России». 9 лет назад он целый сезон был продюсером программы «Биатлон с Дмитрием Губерниевым». Он великолепно разбирается в спорте, работал продюсером в бюро ВГТРК в Берлине, работал у Оли Скабеевой, тащил на себе Олимпиаду в Сочи и много чего еще. Я с удовольствием участвую в программе.
– Еженедельная информационно-аналитическая. Я бы назвал ее старой-доброй «Неделей спорта».
– Ну… Думаю, если бы я захотел, меня бы взяли.
– Я спорт люблю, мне интересно немного другое. Но дело еще и в том, что она выходит тогда, когда я на работу не приезжаю. У меня график дневной и вечерний: с учетом большой загрузки мне бы пришлось сильно вылезать вон из кожи. А программа хорошая.
– Мы же понимаем, почему он такой. Олег Полунин реально имеет опыт создания такой же большой и популярной программы на канале «Россия». Программа называется «60 минут».
Я знаю, что Олег хочет сделать лучше. Знаю, какие там стоят цели и задачи. Знаю, с какими трудностями там сталкиваются. Людям, которые ведут эту программу, очень сложно. Программа растет и может вырасти. Она не такая плохая, поверьте.
– Нет! Мы рвем всех на старте зимнего сезона. Но я жду ЧМ-2022 по футболу, когда ФИФА за огромные деньги от шейхов будет пытаться похоронить зимний спорт. Я не знаю, как они на это пошли – это очень губительно для зимы: ЧМ в разгар зимних видов – это повлияет на рейтинги. Целый месяц у тебя этапы, на которые люди обращают меньше внимания из-за футбола. Пусть матчи и гонки идут в разное время, но вмешаются повторы матчей, аналитические программы и так далее.
Я хочу, чтобы наша сборная поехала в Катар – я болельщик, но еще хочу потягаться рейтингами. Биатлон 100% проиграет матчам футбольного ЧМ, вопросов нет. И он должен проиграть. Если бы биатлон выиграл у матчей сборной на ЧМ, то мы бы сошли с ума. Но потягаться надо.
– На 3 дня съездил к друзьям в Широкую Балку – под Новороссийск. Потом с семьей 5 дней отдохнули в Турции, потом спустя день я еще на 4 дня снова поехал в Турцию отдыхать с сыном – мы никогда до этого не ездили вдвоем.
Я люблю турецкий отдых – «все включено». Главное, чтобы были пирс, спортзал и достаточно большая территория. Я не выходил из отеля, но отдыхал очень активно: плавание, ходьба с палками и без палок, волейбол. Тогда мне казалось, что отдыха хватило. А сейчас че-то думаю: нет, не хватило.
– Я тогда был в отпуске, но на работу все равно ходил. Когда я в Москве, отпуск очень условный. Отпуск был три недели, а отдыхал я дней 10.
– Насколько я знаю, Валерий Георгиевич сам хотел прийти ко мне. Думаю, это совместное пожелание его и канала.
– Нет. Но я ему сказал: сначала будет очень интересно, а потом, если надо, мы сгладим. Он знает мои возможности, мы неплохо знакомы. Черчесову, кстати, тоже было интересно. Им интересно со мной – поэтому они и приходят. А мне интересно с ними.
– Меня нет, я к нему привык. Поначалу все на канале немного вздрагивали. У меня был интересный эпизод в гримерной: в присутствии большого количества футбольных комментаторов Карпин смотрел футбол. И попросил их рассказать, как играет линия полузащиты. А потом я сидел и вместе с Карпиным угорал.
– Понимают, но по-своему.
– Радзинский – его же можно причислить к журналистам. Леонид Млечин, мой старинный друг. Сейчас у меня будет палитра: от россыпи блистательных людей с «Эха Москвы» до Невзорова. И с другого фланга люди типа Киселева, Соловьева, Скабеевой, Попова. Маша Ситтель как ведущая. Ургант, безусловно, если мы его причисляем. Даже Нагиев.
Я окунулся в Константина Райкина. Он помимо прочего блестящий педагог, у него много сильных интервью, он великолепно читает стихи – в том числе любимого мной Самойлова или Заболоцкого. Про Пушкина и многих других вообще молчу.
Я переслушал много театральных встреч и интервью Олега Табакова. Это педагоги, и мне интересно их опыт экстраполировать на мою работу. Помимо блестящего русского языка это еще и знания, долголетие. Кстати, даже Бьорндален в свое время интересовался театральным долголетием, чтобы это примерять на себя.
Я всегда отделяю работу ведущего от работы артиста – считаю, что артисты не могут быть хорошими ведущими. Тех, у кого это получается, мало. Нагиев один из немногих, кто работает очень хорошо. Мы редко видимся, но еще со времен съемок в «Счастливы вместе» очень тепло общаемся – мне интересно смотреть за ним, он огромный молодец.
Продолжая про Райкина: долгое время они в «Современнике» были в одной гримерке с Табаковым, и это вообще разные подходы. Мне посчастливилось быть неплохо знакомым с Олегом Палычем, мы вместе комментировали открытие Олимпиады-2006. Его фраза: у меня комплекс полноценности – очень мне запомнилась. И я в какой-то момент подумал: дай-ка на себя примерю.
– Этим занимается директор, я не могу назвать точные цифры. Предлагали на уровне годовой зарплаты – и я, кстати, тогда не смог из-за биатлона.
– Время такое, что их стало значительно меньше. Многое отменяется, срывается. Дичи давно никто не предлагает, все знают мой уровень. Но корпоративов мало, почти нет, это факт.
– Как сказать, чтобы не прослыть… Я почти перестал пить крепкий алкоголь. Раньше у меня была неплохая коллекция виски – даже не столько для себя, сколько для гостей, друзей, на подарки. Но сейчас мне кажется, что напитки из винограда благороднее.
Пиво пью редко, только за границей. В Германии, Чехии – само собой, пиво я попью. Я не ханжа, но и не злоупотребляю. У меня отец имел некоторые проблемы, на моих глазах многое происходило – поэтому я очень спокойно отношусь к алкоголю. Я спортом занимаюсь каждый день.
– У меня нет к ней ни одной претензии. Я хотел изначально задать вопрос: Оля, вы актриса МХАТа, театра, который создавали Станиславский, Немирович-Данченко, кому бы вы из нашей сборной сказали: не верю? У меня был заготовлен этот вопрос.
Но потом я услышал поток сознания, и с языка сорвалось: бац – светлые лики Карлсона, Линдгрен, Лунгиной.
– Нет. Она очень трудолюбивый человек. И давайте будем честными: это все-таки другой МХАТ. Насколько знаю, спектакли с Ольгой сняли. Есть статистика: в театры ходит около 9% по городу, а 91% не был там никогда – то есть это очень узкая история.
Бузова огромный молодец, сделала себя сама. Другой вопрос, что по ходу эфира у всех что-то накапливалось. Почему мои вопросы имели такую популярность? Наверное, потому что многие хотели Оле эти вопросы задать, а задал я. Я до сих пор надеюсь, что мы с ней вместе чего-нибудь забацаем, но она вроде бы сильно обиделась.
– Конечно. В наше время публичным людям удар надо держать, особенно в прямом эфире. Я с собой боролся, чтобы не наговорить еще что-то. Понимал, что вопрос про коньяк – достаточно эффектная концовка. И сам себе повторял: Дима, только не надо дальше, молчи…
– Да ничего. Все замолчали, понимая, что не надо вмешиваться в опыты академика.
– Я все-таки больше хочу вернуться. В Австралию, где был один раз; в Канаду, где был несколько раз. А куда съездить? В Африке не был, съездил бы в район Замбези.
– Ну фиг знает, посмотрел бы достопримечательности. Или куда-то по следам Англо-бурской войны – я же историю люблю, мне интересно.
– Широко живет. Мне кажется, очень нескромным отвечать на этот вопрос. Раньше мне казалось, и я даже это говорил: будет у меня тысяча долларов – я буду чувствовать себя нормально. Я скромный человек. Хотя сейчас мне бы вряд ли хватило тысячи – все сильно подорожало. Хотя если сильно ужаться…
Какие у нас пенсии? Думаете, моя мама живет на пенсию? Страна живет тяжело, людям ни на что не хватает. Мой ответ очень простой: я не люблю обсуждать деньги. Но по поводу миллиона – Юра, к которому я отношусь с симпатией, выглядит нескромно.
– Овощной салат: помидоры, огурцы, порезанные в определенной пропорции, оливковое масло, обязательно черная соль. Люблю ее, особенно из одного классного магазина в местечке Вальдаора. Проезжая мимо этого магазина, поднимаешься на склон, где мы с оператором Ванькой Поповым катаемся на горных лыжах. Потом едем обратно, покупаем черную соль на год вперед.
– Я эмоциональный. Можно иногда реагировать потише, поспокойнее. Но в целом мне это удается – в каких-то моментах сам с собой разговариваю на выдохе.
Я кайфую от жизни и работы, занимаюсь спортом, начал обливаться холодной водой, как в 90-е – утром и вечером два ведра после душа. А день, в который я не походил с палками, для меня проходит как-то не так.
– Тем же, кем и сейчас. И через 20 лет я буду в форме. Если доживем, если даст бог – все будет нормально, продолжу работать комментатором. Вон Райкину 71, ровесник моей мамы – и в порядке! Через 20 лет встретимся.
