– Слышали, конечно. Иногда, знаете, болельщик – человек… Я бы не сказал, что жестокий, но требовательный. Он требует хорошей, красивой и результативной игры, поэтому если не забивались с выгодных позиций, то, конечно, в свой адрес слышали немало неприятных высказываний со стороны трибуны, что естественно. Это касается не только «Спартака», но и других клубов.
– Нет, это абсолютно не мешало. Домашние матчи дублеры «Спартака» проводили в Тарасовке, и на них, конечно, съезжались болельщики. Кто – на электричке, кто – на машине. Вход на стадион был абсолютно свободным. Приезжали также на тренировки. Кстати, даже Слава Тихонов (актер, известный в том числе по роли разведчика Исаева-Штирлица в фильме «Семнадцать мгновений весны» – Sports.ru) бывал! Представляете? Он садился за ворота и смотрел, как мы тренируемся.
– Требовательность была всегда. В 1960 году по предложению Николая Петровича Старостина я принял команду, и первый мой сезон был неудачным: по итогам чемпионата мы не попали в шестерку («Спартак» занял седьмое место – Sports.ru). Тогда с трибуны неслось: «Не умеешь браться за дело – не берись!». В следующем сезоне «Спартак» занял призовое место, еще через сезон стал чемпионами, и тон изменился – что вполне закономерно. Болельщик – требовательный. Он признает только успехи и, конечно же, хорошую игру.
– Не только с него спрос. Когда я стал тренером, один из игроков «Спартака» попросил меня не ставить его в состав на матчи в Москве, потому что с трибун ему кричали нелицеприятные вещи. В таких случаях мы, конечно, шли навстречу игроку.
– Почему в автобус? Я же работал с ним в качестве тренера. Когда надо было пообщаться с болельщиками и объяснить им ситуацию, мы с Николаем Петровичем садились на беговой дорожке у главной трибуны «Лужников». Маленький столик, два стула. Беседовали, отвечали на все вопросы, острые, не острые. Например: «Почему вы того игрока ставите, а не этого игрока?» На все абсолютно. Вот такое было общение болельщиков с командой, и мы находили общий язык.
– Мне трудно судить, ведь сегодня я – не игрок и не тренер. Просто прихожу. Могу только поблагодарить болельщиков за их память, поскольку, как только появляюсь на стадионе, ко мне подходят за автографом и сфотографироваться.
– Это как раз и было на встречах с болельщиками. В конце они говорили то, что так часто повторял Николай Петрович: «Если болельщик видит, что команда бьется с первой и до последней минуты, но вдруг в силу каких-то обстоятельств – это все же футбол – терпит неудачу, то простит ее. Но не простит равнодушия». Скажите, пожалуйста, разве не прав болельщик? Конечно, прав.
– Да, это и Михаил Яншин, и Анатолий Петрович Кторов. Но не только МХАТ! Рубен Николаевич Симонов и его сын Евгений служили в театре им. Евгения Вахтангова, а Игорь Ильинский – в Малом театре. Они, бывало, заходили в раздевалку перед игрой. Футболисты интересовались: «Игорь Владимирович, вы почему к нам приходите? Смотрите, как бутсы надеваем?» А он говорил: «Потому что у нас много общего. Вы выходите отчитываться перед зрителем – болельщиками – на поле, и мы выходим отчитываться перед зрителем, но на сцену».
Как-то раз администратор Малого театра Борис Израилевич Тылевич пригласил меня на спектакль «Лес» по пьесе Островского. Сказал, что Аркашку Счастливцева играет Игорь Владимирович. Пришли. Первое действие проходило на среднем уровне. Еще Ильинский не выходил. В антракте мы пошли за кулисы, и я чисто на футбольном жаргоне сказал: «Игорь Владимирович, первая половина прошла довольно в среднем темпе. Мне Борис Израилевич говорит, что второй тайм пройдет лучше и вы забьете». Знаете, что он ответил? «Даю слово: второй тайм совсем другой будет и я забью гол!». И сыграл фантастически! Фантастически! Ну, это Ильинский, понимаете? Что говорить? Великий актер.
РИА Новости/Игорь Уткин, Юрий Иванов, Ефимов, Александр Макаров; globallookpress.com/Mikhail Svischev/Russian Look
